Тихий ясный рассвет пролился над миром. Улица еще дремала, нежась в лучах поднимающегося солнца, и только жужжание редких насекомых нарушало эту сонную тишину.
Но кое-кому не спалось в такое даже мирное время…
Черепаховая кошка только успела пристроиться на заборе одного из домов, как события начали стремительно набирать ход. Из дома напротив, крепкого даже на первый взгляд деревянного строения, выкрашенного в странный синевато-серый цвет и практически полностью скрытого за зеленой листвой украшавшего территорию сада, последовательно раздались треск, бряцанье, потом жуткий грохот, а вслед за ними – сдвоенный собачий лай. И эти звуки словно послужили своеобразным сигналом для всей улицы: в соседних домах четвероногие защитники начали просыпаться и подавать голос, желая присоединиться к «всеобщему веселью». Будто круги от брошенного в воду камня, оживление приходило сначала в ближайшие дома, затем распространялось все дальше и дальше.
В доме напротив, том самом, откуда все началось, снова что-то уронили, и к какофонии звуков добавился чей-то недовольный вопль, а лай стал больше походить на скулеж. Тем временем из открытого окна на первом этаже вылетел черный клубок меха, сбивая по дороге горшки с геранью с подоконника и, не сбавляя скорости, нырнул в кусты бегонии, так не кстати (или кстати, как уж посмотреть) раскинувшие свои побеги прямо под окном. В след за ним из оконного проема выскочил здоровенный (по кошачьим меркам) рыжий пес, и рванул в кусты за первым «Неопознанным Мохнатым Объектом». Объект же, в свою очередь, очень сильно желал оставаться неопознанным, потому как не стал останавливаться, а ужом нырнул глубже в цветочные грядки. В дальнейшие несколько секунд стороннему зрителю представилась возможность лицезреть, как рыжая махина бегает какими-то странными, пьяными петлями по саду, постепенно продвигаясь в сторону ворот и страстно обещает сделать коврик из какой-то таинственной «черной заразы» (сам объект его пожеланий оказался надежно скрыт в густой растительности от посторонних глаз, но, тем не менее, из всего монолога пса печатными оставались только знаки препинания, кои я все-таки не решусь здесь воспроизвести).
Правда, продолжалось это представление не долго – меньше чем через минуту из собачьей дверцы выскочило еще одно действующее лицо (а точнее, морда) – длинная черная такса, известная в округе под именем Чарльз. Надо сказать, что первые пару мгновений доблестный охотник на местных мышей стоял столбом, пытаясь понять, ЧТО же здесь происходит, и как хозяйский сад за такое короткое время успел превратиться в настоящую свалку. Но грохот в доме набирал силу и постепенно приближался к выходу. Это привело Чарльза в чувство, и такс больше не стал тратить время попусту, а побежал к забору, надеясь отрезать нарушительнице пути к отступлению…
- Я же сказал отрезать ее от выхода, Чип! – пролаял он на бегу. Рыжий пес, названный Чипом, отвлекся на голос товарища, тем самым дав кошке несколько минут форы. Впрочем, она и сама прекрасно понимала, что может произойти, а потому постаралась достичь забора, еще когда такс только соскочил с крыльца. И, надо сказать, в этой гонке удача была на ее стороне. А может, не удача, а только длинные лапы. Впрочем, этого тоже хватило.
Кошка успела протиснуться сквозь доски практически за миг до того, как на ее черном хвосте сомкнулись челюсти рыжего великана. Но Фита не стала останавливаться на достигнутом – кошка на одном дыхании пересекла дорогу и взлетела на забор. Еще выбираясь из дома, она заметила, что кое-что в обстановке успело неуловимо измениться, но только теперь поняла, что темное пятно незнакомой черепаховой кошки по плану не должно было здесь находиться. Однако исправлять случившееся было уже поздно – вся улица буквально стояла на ушах, и из-за дома, на чьем заборе оказались две кошки уже показывалась морда его охранника – крупной кавказской овчарки, встречаться нос к носу, с которой сегодня не входило в планы Тета Ауридаи. Тут надо заметить, что этот пес славился своим дурным характером. И в отличие от большинства животных на этой улице, да и вообще в городе, этот пес не имел длинного и красивого имени. Его хозяева, то ли решив пошутить, то ли просто не захотев утруждать себя выбором имени для питомца, назвали овчара Пушком. Это обстоятельство не прибавило кавказцу дружелюбия – свое имя пес не выносил.
- Бежим! – выдохнула черная кошка, подавая пример и спрыгивая с забора на территорию Пушка.